Неизвестно по какой причине, или в силу глубокого дизайнерского замысла или же в силу неких конструктивных особенностей (все-таки не земная твердь, а космический корабль, пусть и очень большой), но коридор, ведущий к туалетным комнатам, оказался необычайно длинным, изобилуя многочисленными поворотами …
… Противоречивую смесь злости, боли и даже готовности расплакаться – вот что увидела на своем лице Кэт, когда взглянула в зеркало в дамской комнате. Настроение было безнадежно испорчено, но самокопанием заниматься не хотелось.
– Надо увести отсюда Даяну. Пойдем куда-нибудь и просто напьемся, вот и все.
Осторожно протерев лицо, она резко, по-военному повернулась, выходя из комнаты …
… Позывы в мочевом пузыре были не настолько сильны, чтобы немедленно выскакивать из-за стола, но Кайл просто не мог иначе. Отношения с Полой, с которой он провел вчерашнюю ночь, с самого начала рассматривались им как мимолетный эпизод (он был уверен, что у самой Полы дело обстояло также), поэтому все время усиливающиеся и все более назойливые приставания девушки буквально прилипшей к нему, начинали изрядно раздражать. Кэт, как и любая красивая женщина, да еще оказавшаяся на космическом крейсере, месяцами находящимся в длительных боевых походах, конечно же, ему нравилась, как впрочем, и большей части команды. Но нравилась, так сказать дистанционно. Поэтому не было ничего удивительного в том, что когда они стали общаться Кайл оказался увлечен. Он даже попытался предпринять попытки ухаживания, но достаточно робкие, не выходящие за рамки приличий. Кстати, его увлечение самим доктором, а вовсе не лечебным процессом сыграло немаловажную роль в процессе излечения, поскольку Кайл с преувеличенным усердием выполнял рекомендации врача. Однако Кэтрин решительно, с его точки зрения даже СЛИШКОМ, пресекла его скромные потуги с самого начала. От того Кайл, стремясь восстановить уязвленное самолюбие окунулся с головой в омут бесшабашного веселья, благо возможностей для этого хватало с избытком. Через некоторое время лейтенант почти даже смог себя убедить, что его увлечение прошло, да собственно говоря, и не начиналось, а красивой докторше он вообще безразличен. Только вот это самое "почти" почему-то засело непонятной не дающей покоя, острой занозой в сердце.
Однако сейчас обворожительный вид раскрасневшейся, стремительно идущей по ресторанному залу Кэтрин, метнувшей сверкающим яростным синим огнем взгляд прямо на него, породил в груди лейтенанта целую бурю чувств. Он, так же как и все, первый раз увидел ее в настоящем женском платье и в туфлях на высоком каблуке, подчеркивающими всю прелесть безупречной фигуры. Понятное восхищение броской красотой девушки, на этот раз не втиснутой в унылый форменный комбинезон, а ярко продемонстрированной, буквально оглушило Кайла (да и не только его). И еще кое-что довольно остро резануло по нервам - болезненное ощущение большой потери и собственной ТУПОСТИ …
… Образованное двойным поворотом колено коридора было пустым. Именно там и встретились эти двое. Кайл еще издали услышал звонкий перестук каблучков по псевдомраморному покрытию пола.
- Как будто кто строевой подготовкой на шпильках занимается, так шаг и чеканит – подумалось ему.
Лейтенант завернул за угол, и чуть было не врезался в Кэтрин. Неожиданно столкнувшись с ним нос к носу, Кэт инстинктивно отпрянула.
- Кэтрин? – совсем не по-уставному пролепетал Кайл.
Резкий, очень звонкий звук пощечины прозвучал как удар хлыста. Ошеломленный пилот, выпучив от удивления глаза, инстинктивно схватился за мгновенно покрасневшую щеку. Ему показалось, что звук разнесся эхом не только по ресторану, но и по всей "Аурелии".
- О, Господи! – Кэт, никоим образом не ожидавшая от себя ничего подобного, испуганно поднесла руку к губам.
Оба замерли, и некоторое время молчали, не отрывая глаз друг от друга. Затем, не произнеся ни слова, доктор почти бегом бросилась к выходу …
… Кайл под строгим секретом поделился новостью только с Гельмутом, да и то на третьи сутки после карнавала. Молодой человек находился в полном смятении, просто не зная, что делать. С Полой он порвал еще в тот же вечер. Потом отказался летать на "Аурелию", как не пытался вытащить его Гельмут с ребятами. Все это время лейтенант постоянно думал о Кэт, а также о происшедшем на лайнере. Ему оставалось последнее посещение нейротерапевта, но Кайл никак не мог решить, идти или нет. То он сгорал от стыда, не зная как себя вести и что говорить, то ему нестерпимо хотелось просто увидеться с ней наедине, а потом пусть что будет! Последнее, в конце концов, победило.
- Ладно, вперед! – отбросил сомнения лейтенант.
На крейсере осталось мало народу. Почти весь экипаж, за исключением минимального количества дежурных смен, находился в увольнении. Пройдя непривычно пустыми тихими коридорами ВК, в которых даже освещение оказалось приглушенным, Кайл нажал кнопку дверного сигнала.
- Заходите лейтенант, присаживайтесь – доктор выглядела абсолютно буднично. Если не считать того, что на ней вместо обычного комбинезона была одета узкая блузка, подчеркивающая безупречные формы и плотно облегающие стройные ноги штаны.
Прием шел как обычно. Доктор была спокойно деловита, а вот пациент все больше и больше волновался, снедаемый настоящей бурей, по большей части неосознанных переживаний. Одно он знал точно – если сейчас уйти и ничего не сказать или не сделать, то случиться что-то непоправимое. Вот только, что и как говорить, лейтенант абсолютно не понимал. Тем временем, последний визит к нейротерапевту подошел к концу. Кайл встал, направился к двери. Но вдруг резко остановившись, решительно повернулся к доктору
- Кэтрин, могу я спросить …
- Лейтенант, я вам не Кэтрин, а старший лейтенант медслужбы. Будьте добры, пожалуйста – доктор вопросительно приподняла красиво изогнутую бровь.