3
Люди были сильно заняты в оранжереях, водорослевых фермах, вдобавок неся круглосуточные дежурства в пунктах управления. Это при всем при том, что само по себе обеспечение функционирования такого большого и очень сложного технически, космического корабля силами горстки (по сравнению со штатной численностью) людей, само по себе являлось крайне трудной, не имеющей до этого прецедентов задачей. Теперь экипаж состоял из девяноста человек - девятнадцати военных и семидесяти одного штатского, которые за исключением трех астромонтажников все были учеными. То есть, основная часть оставшихся людей на "Искателе" не обладала ни квалификацией ни навыками даже рядовых космолетчиков. Кроме того, крейсер получил повреждения сравнимые с ампутацией части тела у человека, и что весьма немаловажно, его компьютерная сеть несколько раз подряд была варварски взломана.
В таких условиях, безусловно, существовал риск отказов аппаратуры. Они и случались - время от времени. Но пока, к счастью, никаких критических поломок не происходило. Тем не менее, педантичный Понамарев, будучи в высшей степени опытным инженером, относился к этому вопросу крайне серьезно.
Не обращая внимания на недовольство людей дополнительной нагрузкой, на усталость и так загруженных несением вахт и техническими работами военных, он организовал хорошо продуманную систему занятий с гражданскими, стремясь сделать из них взаимозаменяемых специалистов по управлению кораблем. Благодаря мягкому, но в то же время непреклонному упорству Сергея это постепенно удалось в той или иной степени.
Жизнь сразу облегчилась. Теперь несением вахт занимались все, а не только два десятка офицеров Патруля. Экипаж структурировали на несколько рабочих бригад, способных справиться как с экстренной ситуацией в случае ее возникновения, так и с повседневной технической деятельностью. Бригады сменяли друг друга по продуманно составленному графику. В общем, с инженерной точки зрения, жизнь на борту вошла в более или менее устойчивую колею. Но техника это просто техника, она подчиняется законам физики и математики, поэтому ее поведение можно легко просчитать.
Людская же душа является материей несравненно более тонкой. Ее невозможно оцифровать, она непредсказуема, не желает подчиняться логическим алгоритмам.
За прошедшие месяцы люди втянулись в работу (которую надо было делать сразу и в полном объеме), почти не оставляющую им свободного времени для осознания своего положения и связанных с этим тяжелых переживаний. Они даже как-то привыкли к утомительному графику. Но теперь, когда жизнь на корабле более или менее наладилась, свободное время, наконец, появилось. Именно этого момента в полной боевой готовности ждала медицинская служба корабля в лице Доры Рут с ее двумя врачами. Дора, ко всему прочему еще являясь высококвалифицированным психологом, без устали мониторила психологическое состояние членов экипажа. Ей удалось вовремя купировать несколько случаев начинающейся депрессии, а также более легких нервных расстройств. В целом же начмед была довольна, поскольку ожидала гораздо более худшего.
Одной из самых непосредственных опасностей душевному здоровью своего маленького контингента она считала уединение, замыкание в себе. Когда человек в сложной ситуации начинает сторониться общества, он теряет ту взаимную поддержку, которая только единственно и может ему помочь выдержать прессинг обстоятельств. Он, как правило, сразу начинает испытывать неудержимую жалость к себе, его мысли бегут по замкнутому, все более сужающемуся депрессивному кругу.
Рано или поздно такое состояние приводит к постоянно усугубляющемуся развитию душевных расстройств широкого спектра, от апатии до буйных проявлений, всегда разрушительных для психики. Дора прекрасно понимала, какие страшные последствия могут наступать в случае острой формы космического психоза даже у одного человека, если вовремя не принять меры.
Особенно если это произойдет среди небольшой, полностью изолированной группы людей навечно замурованных в утлой металлопластовой скорлупе, несущейся сквозь космическую бездну. Нейротерапевт пришла к непреложному выводу, что лучше всех лекарств, мудреных психологических методик и продвинутого психоанализа, делу может помочь только безусловное единение членов экипажа. А лучше всего превращение пусть даже хорошо спаянной команды в нечто большое – в СЕМЬЮ. В семью, где боль каждого становиться болью общей, в семью, которая всегда отнесется с сочувствием, поддержит в трудной ситуации и простит если надо. Необходимыми предпосылками для этого, безусловно, являлись уважение друг к другу, искреннее сопереживание и так далее. В общем все, из чего в том числе складывается понятие любви.
"Возлюби ближнего своего и воздастся тебе" …
Но этот процесс и так уже происходил давно, начавшись 15 сентября 2380 года. В день, когда очень разношерстный по своему психологическому архетипу экипаж научной миссии отправился навстречу своей судьбе. В глубине души Дора не переставала поражаться одному неоспоримому факту.
Факту того, что такие разные по своему менталитету, характерам, происхождению, уровню образования и сотне других показателей люди, крепко СПЛОТИЛИСЬ между собой, сначала пережив тяготы долгой экспедиции, а потом и вовсе немыслимые страшные события, связанные с захватом корабля и смертельной схваткой, в которой они победили. Победили, потому что не покорились и потому что боролись.
Даже ужасная гибель коллаборационистки Моники Ковано с ее товарищами никак не умоляла этой теории. Война, как и судьба сама выбирает людей, так же как не бывает правил без исключений.
Исходя из своих знаний с обширным опытом практикующего космического нейротерапевта, Дора видела свою главную задачу во всемерном поддержании сложившегося статус-кво. Ну и конечно, занятости людей делом. Причем не только выполнением повседневных обязанностей, с этим-то было все ясно (необходимость!), а именно делом интересным им самим.
Поэтому начальник медслужбы с непоколебимой твердостью отстояла перед капитаном несколько непреложных принципов организации дальнейшей жизни на борту.