Именно эта родовая особенность, зародившаяся еще на заре эволюции, позволила выживать виду относительно слабых существ в течение сотен тысяч лет, в то время как огромное количество значительно более сильных и приспособленных в физическом отношении существ, но не имеющих такой развитой социальной структуры, попросту вымерло. То же самое происходило и сейчас в 24 веке с девятью десятками мужчин и женщин, заброшенными в глубокий космос безо всякой надежды на возвращение – ПЛЕМЕННОЙ инстинкт мощно сработал в полной мере. Он оказался куда действенней мудреной суперподготовки секретного агента Лума, по сути своей профессии являвшегося волком-одиночкой.
Однако на самом деле, ответ был достаточно прост. У Кайла из-за ранения, на долгое время выпавшего из жизни на борту, просто НЕ УСПЕЛИ пробудиться древние качества. Ведь он даже не знал, что корабль лишился двигателей и направился в неконтролируемый полет прочь из Солнечной системы. Последним его воспоминанием было отчаяние почти проигранного боя, нестерпимо жаркое сияние плазменного заряда сорвавшегося со ствола плазмера, а затем страшный удар, отправивший командора в черноту долгого беспамятства.
Новая жизнь началась с вида улыбающегося лица Доры, склонившейся над медкапсулой, когда она первый раз вывела его из продолжительного сна. Все, что было между этими двумя событиями Кайл пропустил. Поэтому не имел возможности постепенной совместной адаптации, которая помогла бы ему свыкнуться с общей для всех находящихся на борту судьбой. Отчего он и не смог поначалу понять окружающих. В конце концов, измученный командор все же пришел к начмеду, тут-же энергично применившей к пациенту лечение на основе последних достижений активной психотерапии.
В результате Кайл мало-помалу избавился от своего агрессивного отрицания, более или менее свыкся с неизбежностью, перестав чувствовать себя чуждым новой реальности. Чему немало способствовал второй важнейший фактор в списке Доры – постоянная занятость делом. Командор как бы по собственному почину (на самом деле по распоряжению врача) пошел к Сергею и, несмотря на удивление последнего: "да тебя же никто пока не заставляет, отдохни еще, народ тебе обязан" потребовал назначить его в БРИГАДУ. Население колонии было давно разбито на девять рабочих бригад в среднем по десять человек. Исключений, кроме лежащего до этого в лазарете Кайла не было ни для кого, даже для членов Совета, когда они были не заняты чем-либо серьезным, требующим срочного решения. Каждая из бригад дежурила по очереди, неся вахтенную службу, а также, по сути, координируя все текущие повседневные процессы. Смена продолжалась неделю, затем заступала следующая команда. Кайл попросился в бригаду №7, где находились Ава со Стивеном …
… Время, которое лечит и постоянная занятость – вот, по словам Доры, самая лучшая терапия от хандры, в чем командор убедился достаточно быстро. Через пару недель разведчик сам стал испытывать удовлетворение, со все растущим увлечением принимая участие во всем диапазоне каждодневных работ - от аграрных до инженерных, заботясь вместе со всеми о своем новом миниатюрном мире.
Таким образом, можно было констатировать, что от первого морального шока вызванного пониманием абсолютной невозможности вернуться домой, Кайл почти оправился.
Однако с другим неизбежным сопутствующим синдромом – сильнейшей тоской по близким, ему, как и другим участникам миссии справиться было очень трудно. А окончательно и вовсе невозможно. Как же все-таки мучительно осознавать, что родные любимые люди навсегда остались там, позади за кормой корабля в миллиардах километрах космической пустоты, которые со временем станут триллионами, а потом световыми годами. И не было никакой возможности послать им даже крохотную весточку о себе сквозь всю эту нескончаемую бездну пространства.
При формировании состава экспедиции в ней оказалось семь супружеских пар ученых. Две из них потом погибли с Моникой Кавано. И хотя оставшиеся пять были весьма зрелыми по возрасту (не считая Аву и Стивена Харкли, поженившихся уже на борту) и у них в Системе тоже остались близкие, все остальные им страшно завидовали.
Конечно, очень многое зависело от индивидуальности каждой личной истории, каждый испытывал свою боль, но в целом здесь могло помочь только время. Однако у кого угодно рана на сердце вряд ли когда нибудь была способна пройти совсем, не оставив саднящего рубца. …
8
… В их браке с Кэти все время как бы подразумевалось, что из них двоих сильнее любит именно она. Кайл с иногда свойственной мужчинам толстокожей самонадеянностью, воспринимал это как данность.
Но Кэт и на самом деле его очень любила, не побоявшись без оглядки и сразу признаться в своих чувствах. Любила той самой настоящей, бескорыстной ничего не требующей взамен любовью, которая не выставляется напоказ, не может взять да и закончиться "из-за несходства характеров", "неудовлетворенной потребности реализовать себя как личность", жизненных невзгод или несбывшихся надежд на карьеру или материальное благополучие. А также других пошлых, но увы, распространенных причин. Единственное что требуется такой любви – это находиться рядом с любимым человеком. Тогда она как чудесный цветок распускается во всей красе и чахнет, если это не так.
Ведь глубокое, что называется "на всю жизнь" чувство, раз зародившись, не проходит со временем. Оно до предела искренне и чуждо любой даже самой маленькой лжи, а также никогда не сможет повториться в полной мере по отношению к кому-нибудь другому. Такая любовь добра, терпелива и умеет прощать, она по самой своей природе нерациональна и не выясняет кто главнее, а кто нет в союзе двух людей, постоянно уступая, думая о себе в последнюю очередь.
Тем не менее, при всей кротости она обладает величайшей силой, способной зажечь ответным чувством сердце самого холодного сухого человека, сделав его по-настоящему счастливым. Даже в том случае, когда он и сам до конца этого не понимает. Да-да, как ни странно, но так случается.