- Эдвард, прошу тебя, возьми себя в руки. Переживать будем потом. Сейчас нужно позаботиться об остальных колонистах, которые мирно спят по каютам в полном неведении. Они в нас нуждаются – тихо сказал Страшинский и обратился к капитану:
- Сергей, мы тут на мостике торчим навроде мебели, ничем помочь не можем. Но люди на корабле ничего не знают о происходящем. Они скоро начнут просыпаться. Нельзя допустить паники, а самое главное, чтобы кто нибудь случайно не оказался в "хорде". Однако и правду утаивать тоже не следует. Мы с профессором соберем всех в столовой, спокойно объясним ситуацию, после чего колонисты будут оставаться в помещении пока все не закончиться. Ты разрешаешь?
- Да конечно, это все очень правильно. Спасибо Марек, приступайте. …
27
… Со слезами на глазах, заикаясь от подступающих рыданий, Низа рассказала что произошло. Посреди ночи в каюту позвонили. Это оказалась Хильда Хайро, заявившая, что у нее имеется срочное сообщение по поводу Кито. Как только Низа открыла входную панель, астробиолог неожиданно ворвалась в каюту вместе с Домиником (он видимо, прятался в коридоре). Низа не успела ничего толком понять, как астроном сгреб ее в охапку, прижав к лицу кусок влажной ткани. Девушка тут-же потеряла сознание и очнулась уже в шаттле со связанными руками, пристегнутая вместе с другими пленницами к переборке рядом с баком для водорослей.
По рассказам Доры и Вероники, с ними случилось примерно тоже самое. Поначалу похитители вели себя вполне пристойно. По всему было видно, что идейный костяк группы состоит из Питера с Хильдой. Через некоторое время последняя раздала остальным сообщникам нечто похожее на маленькие зеленые шарики, которые те принялись жевать как жвачку. Их поведение стало меняться. Почти виноватое, растерянное выражение на лицах (особенно Саро и Фреда) исчезло. Захватчики стали вести себя возбужденно и очень нервно. Настроение периодически изменялось в диапазоне от развязно-веселого, до злобно-истеричного. Совсем как у людей находящихся под воздействием некого наркотика, о чем тут же шепнула Дора. Она предположила, что Хильде как астробиологу, видимо, удалось тайком что-то такое вырастить в лаборатории. Больше всех распалялась сама Хильда, бестолково размахивая ножом, осыпая заложниц оскорблениями и накручивая всех остальных.
Вот тогда-то Низа испугалась по-настоящему…
… После таких слов военные окончательно убедились, что заложникам грозит реальная опасность, поэтому Ром с капитаном решили действовать до предела жестко. А это, скорее всего, означало, что сегодня в Первой межзвездной колонии обязательно прольется кровь. Однако в рассказе Низы все-же нашлось кое-что обнадеживающее. Несмотря на всю продуманность действий, шайка Кокса совершила очень большую, по-детски легкомысленную ошибку, серьезно повышающую шансы на успех штурма. Они действительно не догадались (а может просто забыли) отключить личные чипы, как свои, так и пленников. Сверив сведения Низы с показаниями следящей системы, отображаемые на трехмерной схеме, военные убедились, что все верно – они могут отслеживать с мостика месторасположение всех находящихся в шаттле. Тут же был организован закрытый канал связи между штурмовыми группами и Понамаревым, который должен быть осуществлять общую координацию, сообщая в реальном времени, где кто находиться. …
28
… Надежда Кайла выкинуть, как выразился Кокс, "какую-нибудь спецназовскую штучку", растаяла как дым. Питер с Домиником затащили командора в кабину управления, запихали в пилотское кресло и надели на шею ошейник. Да-да, самый настоящий ошейник, пристегнутый к ложементу прочным пластиковым шнуром. Его длины как раз хватало, чтобы Кайл мог работать с консолью, но вот покинуть кресло он не давал. Под бдительными взорами обоих, командор обстоятельно и медленно, как первокурсник космолетной школы приступил к запуску предстартовых процедур, стараясь ничем не вызвать подозрений.
Через некоторое время с Коксом связался Ляо. Будучи во главе прибывшей швартовочной команды он показался в поле зрения внешних видеосенсоров с поднятыми руками.
Фальшивые стыковщики покорно протопали к корме челнока, цепляясь космоберцами за обшивку "Искателя", где занялись кормовыми фиксаторами. Поскольку требования захватчиков вроде как безукоснительно выполнялись, те наконец-то расслабились и даже повеселели. Кокс убрался из кабины, оставив на страже Мбути, а тот уже не так внимательно наблюдал за пилотом.
Кайл решив выяснить, насколько стеснена свобода его действий, незаметно попытался подвсплыть над креслом. Ничего не вышло. Поводок натянулся, а ошейник, сжавшись как живой, тут же немилосердно сдавил горло.
- Что, не получилось? – радостно хрюкнув, осведомился астроном - умная штучка, сама реагирует на усилие. Так что лучше не дергайся.
- Да вы ребята, прямо-таки пыточных дел мастера. Книжек про средневековье начитались? – судорожно выдохнул Кайл.
- Да нет. Мы просто не такие остолопы как те пираты, которым ты голову заморочил – зычно захохотал Доминик – хватит языком молоть, продолжай работу.
- Да ладно, ладно, не кипятись Мбути. Ваша взяла – командор избрал простецкую, несколько развязную манеру общения туповатого солдафона, смирившегося с непреодолимыми обстоятельствами - Кстати, а чего такое вы там жуете все?
- О, хорошая штука, здорово бодрит. Можем и тебя угостить, если будешь вести себя хорошо. Моя Хильда вырастила – хвастливо пояснил Доминик.
- Так уж и твоя. Я вот, например, кое-какие слухи про них с Питером слышал – невинно заметил Кайл.
- Что-о?! Да я тебе сейчас башку снесу на раз – взревел астроном, в бешенстве полоснув монобритвой по подголовнику соседнего кресла. На крепчайшем пластике образовался глубокий разрез.
- Да что с ними такое со всеми? – подумал про себя командор и изобразив испуг, быстро затараторил примирительным тоном, понимая, что слегка перегнул палку
- Хорошо, прости. Успокойся. Я то что, я ничего. Просто люди болтали. Слухи они и есть слухи. Про меня, вон тоже всякую напраслину несли. Ну, с этой Моникой Кавано, помнишь ее?
- И что?
- Да врали все, сплетники проклятые!
Мбути, демонстрируя неадекватно быструю смену настроения, тут-же успокоился. Он принялся на все лады оскорблять подлых ханжей – колонистов, с трудом пробираясь сквозь собственную ругань к выводу о правильности действий их шайки.