… 25 июня 2097 года Толитария предъявила ультиматум, потребовав немедленно передать ей обратно всю захваченную конфедератами орбитальную инфраструктуру и снять космическую блокаду, перекрывшую доступ тарийцев к околоземному пространству. Если не учитывать сложившуюся обстановку, то требование по демократическим понятиям народов Конфедерации вроде как являлось вполне справедливым. Что вызвало некоторое замешательство в ней самой. Тем не менее, тарийцам ответили отказом и опять предупредили (под глухой ропот записных любителей мирных диалогов с агрессорами) о том, что все запущенные аппараты станут немедленно сбиваться. Космическая блокада будет продолжена до тех пор, пока не начнется отвод войск от линии противостояния. Вот только конфедераты не подозревали, что все происходило именно так, как рассчитывал новоиспеченный маршал Абу Зир в рамках реализации последнего этапа операции "Хамелеон". Кроме хитро осуществленной провокации ядерного столкновения "Хамелеон" имел еще одну часть, которая для Конфедерации также осталась тайной. За прошедшее время тарийцам ценой предельной концентрации усилий удалось создать свое собственной оружие для ведения войны в космическом пространстве. Прошла полная реорганизация их ВКС впоследствии сильно "удивившая", если не ошеломившая конфедератов …
… 1 июля 2097 года с территории Толитарии один за другим стартовали восемь космических челноков, взявшими курс на одну из раннее захваченных конфедератами орбитальную станцию. Они внешне напоминали известные нам спейс-шаттлы, только несколько больших габаритов, а также немного как бы "раздутых" по бокам. Запуски оказались засечены конфедератами и с высокой орбиты на встречную траекторию вышли два космокорвета ВКСК (военно-космические силы Конфедерации) – "Нил Армстронг" с "Независимостью". Они имели несравненно более выгодную тактическую позицию по отношению к тарийским кораблям, еще только выкарабкивающимся из гравитационного колодца планеты, чьи экипажи как раз в это время сопротивлялись большим перегрузкам связанными с выходом на орбиту.
Прицельные системы корветов спокойно, как на учениях, захватили цели. Сначала включились боевые лазеры, по одному на каждом корабле, предназначенные для уничтожения целей на дальних дистанциях. Сконцентрированный на головном шаттле, лазерный удар довольно быстро сделал свое смертоносное дело. Сначала нос челнока окутался облаком мелких, брызнувших во все стороны раскаленных докрасна ошметков и выхлопом декомпрессии, последовательно вскрывшей корпус аппарата изнутри по всей длине. Затем видимо, вследствие выброса атмосферы и поражения корректирующих сопел, шаттл, все еще с работающим главным двигателем, продолжающий ускоряться, бешено закувыркался и исчез в ослепительной вспышке взрыва. Чем и в том числе многочисленными разлетевшимися обломками, на некоторое время ослепил прицельные системы корветов. Вначале действие походило на компьютерную игру. Вследствие большого расстояния, маленькие кораблики выглядели медленно приближающимися игрушками, степенно двигающимися в оптических увеличителях и на радарных экранах.
Но таково свойство больших скоростей и дистанций - при приближении на определенное расстояние все рывком ускоряется, время неожиданно спрессовывается, а человеческий мозг перестает вовремя реагировать на происходящее. Приближающаяся группа, выйдя наконец из атмосферы на орбиту, вовсе не подумала выключать двигатели, продолжая наращивать уже и без того высокую скорость. Шаттлы неслись прямо на корветы. Выглядело это как самоубийственный таран камикадзе. Команды корветов дрогнув, начали спешное маневрирование, стремясь убраться с дороги. В этот момент тарийские корабли одномоментно развернулись на 180 градусов, так что включенные на полную мощность главные двигатели придали им запредельный, на грани человеческой переносимости импульс отрицательного тормозящего ускорения. Одновременно с неожиданным маневром тарийцы выбросили сотни радиолокационных и тепловых ловушек, а также целые облака мельчайшей специально разработанной зеркальной субстанции. Поскольку скорость шаттлов рывком уменьшилась, все эти облака соединились в одно полусферическое образование, продолжающее двигаться на корветы с прежней скоростью, запутывая прицельные системы и сводя на нет работу боевых лазеров, лучи которых странным образом стали дробиться и переотражаться в налетающем сверкающем рое. Растерявшиеся конфедераты поспешно произвели ракетные залпы. Но они оказались малоэффективными, ибо многие ракеты потеряли цель, как в результате мер предпринятых тарийцами, так и неразберихи вызванной поспешным, с перегрузками маневрированием самих корветов. Тем не менее, четыре шаттла из оставшихся семи получили попадания и взорвались. Так впервые проявилась одна из особенностей космических сражений: даже небольшой заряд, взорвавшийся внутри корабля, приносит огромные разрушения именно в силу последующей взрывной внутренней декомпрессии. Кстати, после этого первого в истории серьезного столкновения боевых космических кораблей конструкторы поняли, что их тонкие обшивки для боевых действий совсем не годятся, поэтому необходимо, как это не сложно (в силу увеличения массы, всегда критичного для космических полетов), задуматься о бронировании …
… Оставшиеся три шаттла, уже достаточно затормозившие и почти уравнявшие свою скорость относительно конфедератов, выстроились клином. Люки грузовых отсеков разошлась в стороны и из вздутых боков каждого шаттла неожиданно выдвинулись орудийные подвески, явив миру первый образец оружия ближнего космического боя (БКБ). Через несколько мгновений оно уверенно продемонстрировало ошеломленным конфедератам всю свою, не очень технологичную, но в высшей степени, смертоносную мощь. Впоследствии, за всем классом подобного вооружения закрепилось название кинетических (ККО – космическое кинетическое оружие) или "вакуумных" орудий. Хотя по виду и, по сути, они были идентичны земным скорострельным артиллерийским системам, на самом деле принцип их действия являлся несколько другим, более родственным хорошо известным в наше время безоткатным орудиям и реактивным гранатометам. Заряды представляли собой не привычный безгильзовый снаряд, окруженный взрывчатым веществом, а что-то типа миниатюрной ракеты, которая выбрасывалась из орудия слабым химическим зарядом или иногда сжатым газом. После выхода из ствола включался ракетный двигатель, а снаряд ускорялся сам по себе. Таким образом, смертельно опасная в условиях космоса отдача сводилась к приемлемому минимуму. Тем не менее, некоторое сбивание прицела все же имело место, но с этим успешно боролись, увеличивая скорострельность и устанавливая специальные системы компенсации.