Эта огненная дуга упиралась левым флангом в Босфор, а правым в горловину Верхнефракийской низменности, расчленяя тем самым захваченную врагом территорию, отрезая ушедшую вглубь Европы армию Центр от побережья и тылов. Вид неожиданно появившихся на горизонте вражеских супертанков, вкупе с не дающими поднять головы, не только высокоточными, но и ковровыми бомбардировками с воздуха, окончательно уничтожил самообладание придворной свиты и генералов Ставки. В состоянии близком к панике они спешно стали спасаться бегством через пролив, бросая отчаянно сражающиеся войска. В суматохе забыли отдать приказ о подрыве недавно захваченных ими же укреплений Европейского Вала. Поэтому восстановленные тарийцами за недолгое время оккупации, те достались конфедератам обратно практически целехонькими.
Быстрее всех, оставив свой штаб, драпанул самый главный Бесстрашный, его Беспощадность и по совместительству самый могучий воин Толитарии - маршал Тамруз Бек, трусливо бросив порученную ему халифом защиту побережья. Он лишь немного отстал от своего эвакуированного заранее, венценосного брата. Вслед за ним наутек ринулись части подчиненной ему Черной Гвардии. Гвардейцы в течение многих лет охраняя режим, занимаясь репрессиями своего собственного населения, по большей части привыкли иметь дело с безоружными или плохо вооруженными людьми, не имеющими возможности оказать адекватное сопротивление. Поэтому по своей ментальной сути являлись обыкновенными карателями, нежели воинами. Хорошо умели пытать в подвалах, но совсем не умели противостоять в открытом сражении сильному, хорошо вооруженному противнику. Между прочим, любой военачальник Конфедерации, поступивший подобно Тамрузу, был бы немедленно предан суду военного трибунала как трус и дезертир.
Но такова суть диктатуры, посредством тотальной пропаганды, насаждающей культ личной непогрешимости властителей. Банальная трусость негодяя и садиста Тамруза оказалась переиначена в "очередное проявление военного гения нашего обожаемого маршала Тамруза, смелым и решительным маневром обманувшего глупых неверных". Произошедший разгром был представлен незначительной неудачей. А сообщили о нем только потому, что с тарийского берега всем было отчетливо видно кровавое зарево и затянувшие весь Босфор облака черного дыма, сопровождающиеся непрерывным грохотом сражения. Скрыть это совсем не представлялось возможным, поэтому понадобилось хоть какое-то объяснение для народа. В общем "небольшая временная неудача" по официальной версии стала подлым делом рук нескольких генералов - предателей, да покарает трусливых псов беспощадный меч гнева (читай тот же Тамруз) Халифа …
… Тарийская пропаганда, кстати, не являлась в этом плане чем-то новым, имея весьма древние истоки. Как система государственного вранья, она была придумана почти три с половиной тысячи лет назад, как необходимый инструмент сохранения единоличной власти и оболванивания поданных. Так фараон Рамсес II бездарно проваливший битву с хеттами при Кадеше представил своему народу это как победу. Он понаставил по всему Египту обелисков и храмов с начертанными на стенах описаниями своих выдуманных подвигов. Официальные письменные источники того времени вообще утверждали, будто фараон (кстати, действительно проявившего в этом сражении недюжинную личную храбрость), практически в одиночку перебил все хеттское воинство. Или римский император Феодосий, вчистую проигравший варварам, также представил это как свою победу и проявление личной гениальности, что не только не спасло Рим от краха, но и способствовало ему.
И так вплоть до наших дней! Суть оставалась прежней, менялась лишь форма – на смену каменным письменам с папирусами последовательно приходили летописи, газеты, затем телевидение со спутниковым интернетом. Оголтелая пропаганда, перешедшая тонкую разумную грань недопущения паники хорошо действует только тогда, когда диктатура вариться в собственном соку, внутри своей страны и народ не голодает в открытую. А также при войнах с заведомо слабым соперником. На первых порах большой войны с равным по силе противником тоже, но - при обязательном наличии военных успехов!
Однако впоследствии, если победа не наступает сразу, пропаганда начинает играть вредную, можно сказать подрывную роль в отношении своей же армии, народа и руководства. Она неизбежно насаждает в умы всех, от солдата до генерала, привычку фатальной недооценки сил противника, заменяя действительно мотивированный высокий боевой дух пустым хвастовством и бахвальством, а также желанием каким угодно образом избежать личной ответственности. А это сильно способствует катастрофическим потерям, как минимум, или сокрушительному общему поражению, как максимум. Данные правила универсальны, действовали и действуют во все времена, поэтому сокрушительное контрнаступление конфедератов (которых обыкновенные тарийцы и за настоящего противника-то не считали) стало для ослепленной собственной пропагандой армии полной неожиданностью. Как и полный разгром армии Север. Хотя свидетельств, о том, что это должно было произойти, имелось предостаточно. …
… Тарийская армия Центр с тяжелейшими боями преодолевшая участок, начиная от Пловдива, вошла в Софийскую котловину, приступив к штурму города. В самый разгар уличных боев пришли известия о северном прорыве конфедератов в армейские тылы и к Босфору. Абу Зир в нарушение истерических приказов Ставки немедленно прекратил штурм, начав разворачивать свою огромную группировку в обратном направлении. Но правильное, по сути, решение, увы, безнадежно запоздало. Совершенно внезапно горные склоны окружающие тесную котловину, буквально взорвались шквальным ракетно-артиллерийским огнем, заранее пристрелянных и молчащих до этого момента огневых позиции конфедератов. Одновременно с этим небо над долиной заполонила их воздушная армада. Убийственно точный огонь с земли и небес, чудовищным плугом перепахивал битком забитую тарийскими войсками долину, смешивая десятки тысяч тонн вывороченного грунта с кусками разбитой техники и разорванной человеческой плоти. Затем из проходов в горах как по волшебству появились многочисленные войска еще одной армейской группы Конфедерации – "Болгария", скрытно сосредоточенные до этого момента. Они атаковали тарийцев по всему периметру. Некоторая часть ворвалась непосредственно в Софию, уничтожая штурмовые подразделения противника, уже было начавших праздновать захват горда. Остальные же силы конфедератов обошли город по окружности, стремительно окружая усталого, несущего большие потери деморализованного противника, оставляя ему только один выход – назад, через узкое ущелье в еще более тесную, простреливаемую во всех направлениях долину.