К тому же, слепая, необоснованная ревность свирепей и опасней во стократ. Она, зачастую зародившись с сущего пустяка, легко может убить самые светлые чувства, противоположна понятиям простейшей житейской логики и вполне способна низвести даже выдающийся ум на примитивный пещерный уровень.
И именно сейчас все это происходило с астрофизиком, напрочь утратившим возможность здраво рассуждать хоть в какой-то мере. Темные домыслы терзали его всю ночь, а к утру он почти уверился в диком предположении, что между Кайлом и Авой существует любовная связь. Стив, по сути, не обладая никакими правами в отношении девушки с абсолютно несвойственной ему непоследовательностью, вдруг почему-то вбил себе в голову, что "друг-предатель" и коварная "изменщица" обязательно должны были после вечеринки тайком уединиться в каюте Кайла. Таким образом, по логике изнывающего от ревности ученого выходило, что если между ними действительно есть роман, то именно сейчас он их там и застанет. Подобные мысли вкупе с нарисованными воспаленным воображением фривольными картинами с участием Авы и Кайла доставляли почти невыносимую боль. Боль, даже приблизительно не соответствующую тем переживаниям, которые он испытал много лет назад в случае с Джессикой. Сам того не осознавая ученый все убыстрял шаги, едва не перейдя на бег в последнем участке пути.
Оказавшись возле входной панели каюты, Стив занес руку над клавишей зуммера, когда вдруг увидел тлеющий зеленым цветом сигнал незапертой двери. Он остановился как вкопанный, внутренний голос горячечно нашептывал сквозь звон в ушах:
- Будь мужиком, открой дверь, зайди неожиданно, а вдруг ОНА там!
Стивен сильно надавил на сенсор, входная панель уехала внутрь переборки. Не удержав равновесия, он буквально ввалился в жилой модуль Кайла.
- Ой!!! – раздался испуганный женский вскрик. …
10
… Несколько месяцев назад. Самое начало полета.
В трех астрономических единицах за орбитой Плутона …
Сказать, что Нгуен Борбо был возмущен, означало не сказать почти ничего, если кто нибудь решился бы описать состояние капитана "Искателя", мрачно восседавшего в своей каюте за рабочим столом. Полный командор космофлота находился в состоянии яростного негодования. Причина столь сильного возмущения обычно выдержанного капитана, расположилась прямо перед ним, представляя собой кучку серого пепла на специальной пластине. Еще несколько минут назад это было самоуничтожившееся содержимое секретного конверта, ранее мирно лежавшего в особом отделении капитанского сейфа. Конверт надлежало вскрыть в момент достижения кораблем определенной точки маршрута. Послание, врученное Нгуену спецкурьером с флагмана космофлота "Ганнибал" за сутки до старта "Искателя" являлось лаконичным как все документы такого рода. Оно было подписано самим начальником Генерального штаба ВКС, что предполагало особую значимость. Там говорилось, что на вверенном ему корабле с секретным заданием находиться агент флотской разведки, командор первого ранга Кайл Лум. Нгуену Борбо самым недвусмысленным образом предписывалось не задавать лишних вопросов и оказывать разведчику всемерное содействие, используя для этого все капитанские полномочия.
По легенде Лум являлся вторым помощником капитана в звании комранга три, будучи направлен в экспедицию из таможенной планетарной службы Второго флота. Но из текста послания следовало, что он на самом деле старше по званию на целых две ступени.
- Ему нет еще и сорока лет, а уже комранг один! У нас на флоте в таком звании нередко целыми крейсерами командовали! И не просто командовали, а воевали! Интересно – а он вообще был на Пиратской или в штабе отсиживался? Может за таможенниками шпионил, крепил оборону в тылу, так сказать? Им там наверху видимо вообще заняться больше нечем – послать спецагента в мирную научную экспедицию. Совсем с ума посходили, чего он здесь разведывать-то будет? Вот же принесла нелегкая! – примерно такие мысли крутились в голове капитана, вызывая стойкое неудовольствие.
Основанием для столь нелицеприятных оценок Нгуена Борбо служила его нелюбовь к разведке, разведчикам, и спецслужбам вообще. В этом он был отнюдь не одинок. Многие боевые офицеры космофлота из числа воевавших в пиратских войнах не могли простить спецслужбам Патруля крупных просчетов на начальном этапе боевых действий, а также пресловутого приказа № 111, по их мнению, прямо повлекшего за собой неоправданные потери среди личного состава. Кроме того, истоки неприязни ко всякого рода тайным непубличным организациям типа спецслужб, мало кому подотчетными, но при этом наделенными большими полномочиями крылись в складе личности самого Нгуена. Капитан по своим убеждениям являлся ярым демократом. Ему вообще очень претило бездумное исполнение непонятных распоряжений, цели которых от него скрывались. Считаясь известным либералом в отношении подчиненных, он зачастую игнорировал некоторые требования уставов. Борбо искренне полагал, что в них слишком много закосневшего, излишне строгого, а также, что некоторая толика демократии не повредит даже в ВКС. В другое - мирное время, такие воззрения (которые он, кстати, не скрывал) скорее всего, помешали бы его карьере. Но тут грянула космическая война.
Борбо воевал храбро, толково, применяя нестандартные тактические приемы, чем заслужил немалое уважение кое-кого из начальства, особенно когда главой Патруля назначили Гийома Такера. Быстро пройдя по ступеням служебной лестницы, Нгуен стал командиром звездного крейсера "Скуттум". В этом качестве он особенно отличился при знаменитом Сатурнианском разгроме, где была уничтожена основная часть пиратских флотов, за что получил орден. Несмотря на излишний по мнению многих либерализм, экипаж "Скуттума" считался одним из лучших во всем Третьем флоте. Борбо постоянно старался давать наибольшую инициативу подчиненным, по мере сил избегая ненужной "казенщины". Кроме того он всегда стоял за них горой, а те в свою очередь платили ему уважением и преданностью. …
… Капитан тяжелым взглядом уставился на Лума, уже некоторое время сидящего напротив него и с плохо скрываемым раздражением спросил:
- Итак, господин командор, непонятно какого ранга, какое содействие вам требуется лично от меня?
- Ничего особенного, сэр. Через три дня вам следует назначить меня старшим вахтенным офицером на ночную вахту.
- И все?