- Вы там что, спите гады?! – крикнула Ава в устройство связи. Наконец экран осветился, на нем возник участок ходового мостика вместе с изумленным лицом старшего вахтенного офицера.
– Кто это? Что случилось? – ошарашено спросил пилот-командор, лицо которого еще больше вытянулось, когда он увидел парящее за спиной Авы неподвижное тело в скафандре.
- Лейтенант Орино, сэр. Экстренная ситуация, приоритет высший. Это Стивен Харкли, он задохнулся. Требуется срочная медицинская помощь! Пусть берут медкапсулу, он себя заморозил. Умоляю вас сэр – быстрее!
- Понял вас лейтенант!
Но Ава уже не слушала. Метнувшись назад к Стивену, она стала торопливо снимать с него оставшееся облачение, а затем попыталась сделать искусственное дыхание. Однако со вторым у нее получалось плохо – невесомость до этого все время помогавшая ей, на этот раз сильно мешала.
Тогда девушка вручную закрыла внутренний люк, подлетела к консоли управления и выставила регулятор температуры в крайнее нижнее положение, понижая температуру в отсеке. Больше она ничего сделать не могла.
Навалилась дикая усталость от нечеловеческого напряжения последних суток. Разум едва удерживался на грани забытья. Ава из последних сил добралась до Стива, крепко обхватила руками безжизненное тело, а потом неподвижно застыла вместе с ним, через несколько секунд все же лишившись сознания. В облаке ее разлохмаченных невесомостью волос, ярко блестела, невесть откуда появившаяся снежно-белая седая прядь.
Так их крепко обнявшихся и нашла бригада медиков во главе с Дорой Рут, первой ворвавшейся в стылый шлюзовой отсек. …
15
… Давно известно, что нервные клетки головного мозга, являющиеся вместилищем личности человека со всей его памятью и эмоциями, представляют собой самую нежную, самую уязвимую субстанцию. Именно нейроны коры начинают отмирать в первую очередь, когда организм лишается доступа к кислороду. То количество времени, которое они могут прожить его не получая, определяет понятие клинической смерти, что обычно составляет 5 – 9 минут.
До истечения данного срока человека еще вполне можно вернуть к жизни, запустив процессы кровообращения с дыханием. Вместе с тем, медицине издавна знакомо огромное количество случаев, когда срок клинической смерти намного превышал указанные временные пределы. Как, например, в случае существенного замедления химической активности клеток человека при сильном охлаждении. Этим обстоятельством и воспользовался Стивен, снижая температуру своего тела почти до уровня замораживания.
С другой стороны, продвинутая нейромедицина 24 века (общее название обширной отрасли медицинских наук, касающихся деятельности мозга и нервной системы человека) имела в своем распоряжении мощные высокотехнологичные инструменты. Во многих случаях при поражениях головного мозга, раньше не совместимых жизнью, нейромедикам удавалось вернуть пациента к полноценному (или частично полноценному, причем зачастую, в достаточно широких рамках) существованию. В числе прочих существовал способ выращивания нервной ткани, используя клетки самого пациента, и при помощи нанороботов, неоперабельного вживления ее в мозг взамен безнадежно пораженной. Однако медицина пока еще не научилась программировать эти нейроны, а также в полной мере контролировать их связи между собой, восстанавливая утраченную информацию, то есть все то, что составляет личность человека.
Или, как говорили многие - его душу.
Это как в компьютере - взамен испорченного устройства памяти просто вставлялось новое, но на нем не было ничего записано. Мозговые клетки сами получали информацию и образовывали между собой нужные соединения. Иногда излечение наступало полностью, иногда нет. Данный процесс оставался почти непознанным. В общем, все зависело от конкретного случая. Поэтому при обширных повреждениях неокортеса лечение не гарантировало полного восстановления - люди в той или иной степени теряли память, а вместе с ней части своей личности.
Ибо до полного познания секретов этого сложнейшего электрохимического суперкомпьютера, коим является мозг человека, было еще ой как далеко. …
… Стивен пребывал в коме, а Дора Рут поддерживала это состояние. Сердце и легкие пациента работали исправно, но высшая деятельность мозга отключилась. Начмед, проведя детальное сканирование при помощи нейросканера, не обнаружила обширного некроза неокортекса, но, тем не менее, некоторые повреждения все-же имели место. Поэтому исход в немалой степени оставался неизвестным. Стивен слишком долго находился в состоянии клинической смерти, поэтому доктор осторожничала. После двух операций при помощи введенных через катетер наноботов, она поддерживала пациента в его состоянии, усиленно проводя специальную терапию.
Все это врач объяснила Аве, которая сама провела в лазарете трое суток. Происшествие всколыхнуло весь экипаж. "Искатель" уже вышел из потока высокоэнергетических космических лучей, режим радиационной опасности отменили, а посему монтажные работы снаружи корабля возобновились с удвоенной силой. Однако, несмотря на всеобщую занятость, здоровьем Стивена живо интересовались что гражданские, что военные, многие из которых навещали его в лазарете. И они всегда заставали там лейтенанта Орино, убитую горем, практически не отходящую от больного.
Капитан Нгуен Борбо официально отложил расследование относительно ее проступка, причем, удивительное дело, при отсутствии особых возражений со стороны старпома. Не только ближайшие друзья, такие как Кайл или Моника, но и все на корабле искренне переживали за этих двоих.
Старший астронавигатор в свою очередь решил временно освободить лейтенанта от несения вахт. А Моника Ковано, чувствуя за собой толику вины во всем этом деле, решительно настояла на том, чтобы взять их на себя …
… "Слегка не в себе" - именно такой выглядела для окружающих прежде общительная и улыбчивая Ава. Похудевшая, отстраненная от внешнего мира, с седой прядью в роскошных волосах, она почти ни с кем не контактировала за исключением, может быть Моники с Кайлом. Стивен уже не находился в медкапсуле а лежал весь увешанный различными медицинскими датчиками в отдельном небольшом боксе лазарета. Ава часами безмолвно сидела возле него, иногда просто держа за руку. Зачастую девушка покидала бокс только, когда доктор Рут в приказном порядке отправляла ее поесть или поспать.