Вот почему о них никто ничего не знал, в том числе и разведка конфедератов. В силу своей малочисленности инсургенты не могли совершать крупных акций, поэтому терпеливо готовили себя к одной, но очень важной операции. Ценой небывалых ухищрений и жертв им удалось обосноваться в качестве персонала технических уровней Главной Крепости. В основном в командах обслуживающих ядерные реакторы.
В одну из ночей перед штурмом из Цитадели выбралась группа в пять подпольщиков. До позиции конфедератов удалось добраться только одному тяжелораненому по пути повстанцу – Амаду аль Комри. От него мир и узнал о существовании этих людей. Он остался единственным выжившим из героически погибшей впоследствии в полном составе "Свободы". Амад передал конфедератам точные планы Цитадели (тут же частично подтвержденные сканированием с орбиты), а также сообщил, в какое время после начала штурма свободовцы устроят диверсии по остановке реакторов и выведут из строя как можно больше компьютерных и других систем. Он рассказал, что боевые группы перебьют охрану, захватят управление главным реактором, после чего будут оборонять помещение до последнего человека. Так впоследствии и случилось.
В самый напряженный момент взлома обороны крепости главный реактор оказался заглушенным, а многие энергомагистрали взорваны, породив хаос и панику среди гарнизона. Неожиданно обесточенные основные орудийно-ракетные комплексы прекратили огонь, тактические компьютеры повсеместно дали сбой. Титанические створы многих входных шлюзов застыли в открытом состоянии, автоматические оборонные системы вырубились. Вся защита крепости разом надломилась. Пока гвардейцы разобрались, что к чему, включили резервные источники питания и восстановили повреждения, прошло много жизненно важного для атакующих войск времени. Конфедераты сполна воспользовались ситуацией и наконец, ворвались в Цитадель с нескольких направлений. Повстанцам же находившимся в самых нижних уровнях на глубине нескольких километров, уже ничего помочь не могло. Но они давно приготовили себя к смерти. Свободовцы забаррикадировались в реакторном зале, где пали все до единого, отражая атаки озверевших черномундирников. Благодаря их самоотверженному подвигу были спасены сотни тысяч жизней. И не только солдат конфедератов, но также мирного тарийского населения, избежавшего кровавой бойни. После нескольких недель ожесточенной битвы, распавшейся на сотни отдельных сражений в бесконечных подземных выработках и запутанных тоннелях, штурмующие войска, наконец, вышли к самому сердцу крепости – дворцовому комплексу.
И только благодаря полученным от "Свободы" детальным планам крепости с массой другой архиважной информации, эта тяжелейшая операция не затянулась на долгие месяцы. Войска окружили дворцовый комплекс с его парковыми зонами, заблокировав все выходы из колоссальной подземной полости. Они приготовились к последней схватке этой войны. Окружающее дворцовое великолепие (в особенности вид настоящего неба над головой) призванное внушать трепет простодушным тарийцам на солдат Конфедерации подействовало ровно наоборот – и без того ожесточенные после всего увиденного на землях Толитарии, они еще больше рассвирепели от такой наглой роскоши. Подтянув более тяжелое вооружение, атакующие открыли бешеный огонь, безжалостно разнося в щебень богато изукрашенные строения, перепахивая разрывами снарядов лесопарковые насаждения с цветущими садами. …
… К этому моменту халиф Ниязет Первый уже покончил с собой, не забыв предварительно перед этим вынудить совершить самоубийство находившихся в его свите приближенных. Привыкшие к безусловному подчинению, всю сознательную жизнь пресмыкающиеся придворные безропотно пошли на заклание.
Тем не менее, небольшая их часть, понуждаемая звериным желанием выжить, в самый последний момент дрогнула. Некоторые даже попытались сопротивляться. Но дюжие телохранители, выполняя посмертный приказ халифа, быстро помогли им свести счеты с жизнью. Однако на этом мрачном празднике смерти почему-то не оказалось самого ненавидимого в мире персонажа. Речь шла о главном Бесстрашном и Беспощадном, а на самом деле самом отвратительном садисте и преступнике всех времен – маршале Тамрузе Беке Ниязе. Трогательно попрощавшись с братом в тронном зале, Тамруз удалился в свои покои, чтобы (как он сказал Ниязету) покончить с собой в величественном одиночестве. Однако на самом деле маршал просто заперся в своих апартаментах, где до этого момента скрывались отобранные им приближенные вместе с отрядом головорезов личной охраны. Никто из них и не собирался героически уходить из жизни. Вся эта публика спокойно наблюдала по видео разыгравшуюся в соседнем зале кровавую бойню. Дождавшись пока охрана халифа добила последних из оставшихся в живых, Тамруз отдал короткую команду своим спецам. Те ворвались в тронный зал и мигом ликвидировали оторопевших от неожиданности палачей, ненадолго переживших своих жертв.
Воистину, бесконечная подлость всегда соседствует с бесконечной же наглостью. Нисколько не задумываясь о длинной кровавой череде сотворенных ими преступлений против самого понятия ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ, Тамруз со своей бандой почему-то вбили себе в голову, что им удаться, не только избежать смерти, почетно сдавшись конфедератам, но и получить государственные должности при новой власти. Представляя весь окружающий мир по своим убогим меркам, разделяя людей на бесправную неразумную чернь и себя любимых – так называемую элиту, эти властные ублюдки всерьез посчитали, что победители оставят им власть или хотя бы часть ее. Тамруз и иже с ним, твердо убежденные в своей особой избранности не допускали мысли, что с ними могут поступить точно так же, как они поступали с другими. Поэтому маршал хотел предложить услуги свои и своих людей в качестве наместников завоеванных территорий.
Ведь только они со своими зверскими методами смогут справиться с грядущими хаосом и смутой – УБЕЖДЕННО полагали эти ребята. По их мировоззрению народ представлял собой темное стадо, годное только на то, чтобы обеспечивать сытную жизнь власть предержащих. А любое стадо нуждается, как известно в пастухах, иначе затопчет само себя. Они думали, что конфедераты просто будут вынуждены вручить им бразды правления и даже собирались ради этого публично покаяться в "некоторых перегибах, на то она и война", переложив вину на халифа, а также всех тех, кого уже не осталось в живых.
- Мы то что, мы здесь не причем! Мы простые солдаты, мы всего лишь исполняли приказы и так далее и тому подобное …