- Ну, это мы брат, тоже продумали – раздался на несущей частоте голос Сергея, который уже вернулся от антенны, незаметно оказавшись рядом
- Сергей уговорил капитана распечатать ремонтные мастерские космоистребителей на полетной палубе, перерыл все запасы и нашел то, что вполне может подойти. А самое главное, в мастерской обнаружился подходящий молекулярный тридекс (3d принтер), на котором все можно изготовить! Скажи ему, Сереж! – объяснил Кайл
- Да. Более того, мы с ребятами уже спроектировали устройство. Проект со всеми спецификациями готов. Я только что произвел контрольные замеры. Теперь осталось скоординироваться с Землей и изготовителями телескопа. В общем, можно попробовать. Кстати, нам очень повезло, что "Искатель" все же космический крейсер, а не гражданское исследовательское судно. Именно поэтому в штатную комплектацию входит подобное оборудование и его на нашу удачу решили не изымать перед полетом – степенно ответил главный инженер, в своей обычной, несколько флегматичной манере. …
… В общем, у них все получилось. Стивен с Эдвардом Гроссом отправили информационный пакет на Землю. Через несколько суток, в рекордно короткое время из ЦУПа пришел ответ (инженеры на Земле, видимо работали без отдыха) с инструкциями по адаптации нового устройства к технологиям Греты вместе с необходимым программным обеспечением.
Кроме того, с Земли прислали специальный софт для тридекса по изготовлению переходного блока, позволявшего изготовить его целиком, без сборки. Это было просто здорово, ибо такого софта не было и не могло быть в базах данных крейсера, а написание подобного продукта непосредственно на месте отняло бы уйму времени, которого и так не хватало. Отдельно Стив получил личное послание ощутимо воспрявшего духом профессора Николаева, который с заговорщицкими экивоками передал ему привет от Зебсов и всем своим видом излучал неудержимый оптимизм. Что же касается самого Стива, то он парил на седьмом небе от радости, работая почти круглосуточно. Помогали ему как военные, так и ученые, немало уязвленные тем, что простым флотским инженерам удалось решить задачу, перед которой они сами спасовали.
Через пять дней тридекс, круглосуточно наносящий друг на друга тончайшие слои материала толщиной буквально в одну молекулу, закончил работу. Моноблок был готов. Его быстро подключили к уже закрепленной антенне. Стивен, за действиями которого по видео следил чуть ли не весь экипаж, собрал свою команду с присоединившимся к ним Сергеем в пункте управления телескопом. Наступил момент истины. Затаив дыхание, астрофизик запустил тестовые программы. Они прошли идеально. Джи-телескоп Грета заработал! После некоторой паузы внутренняя система связи "Искателя" взорвалась криками ура и аплодисментами …
… Спонтанно возникшая дружеская совместная пирушка военных и ученых (что привело в тихий восторг главного врача экспедиции) по поводу знаменательного события, ознаменовала собой важную веху всей миссии. Наконец-то, пусть и с большим опозданием экспедиция полностью вступила в активную рабочую фазу, начав выполнять свое прямое предназначение по исследованию Вселенной. Это стало возможно только благодаря совместной напряженной работе обоих половин экипажа, когда люди разного менталитета, разных привычек, разных взглядов и вообще разного уклада жизни, отбросив все различия между собой (подчас граничащие с предрассудками), ОБЪЕДИНИЛИСЬ. Исчезло, как будто его никогда и не было, какое либо разделение. Экипаж, предвосхитив самые смелые надежды начмеда, доказал что может быть одним целым. Именно поэтому все препятствия, вставшие на пути миссии, были преодолены и запланированные исследования, в конце концов, стали выполняться в полном объеме.
Однако благодаря непредвиденным причинам, и в немалой степени, халатности группы, отвечавшей за техническую подготовку экспедиции, все планы научных работ оказались серьезно нарушенными по времени. Из-за растянутого монтажа начало основных исследований сильно запоздало. Что естественно привело к повышенной нагрузке на стремящихся наверстать упущенное время ученых. Кстати, офицеры ВКС в свободное время добровольно, как могли, стремились оказывать помощь, где это было только возможно. Но работы было столько, что люди работали на пределе сил. Многим удавалось спать не более трех – четырех часов в сутки. Тяжелее всех, конечно приходилось молодому руководителю гравитационного телескопа Стивену Харкли и его людям, поскольку Грета приступила к работе гораздо позже всех остальных. Стив и сам вкалывал целыми сутками напролет, и людей своих гонял нещадно. Но надо отметить - никто из них особо не жаловался.
То же самое можно было сказать про всех ученых, включая даже таких заядлых "нестабильников" из особого списка Доры Рут как планетолог Лерой Кнут или ему подобных. Данное обстоятельство явно подтверждало справедливость старого принципа, что когда человек занимается делом, да еще при повышенной нагрузке, то у него просто не остается ни времени, ни сил для депрессий. Конечно, исследовательскую команду составляли очень разные люди, с разными характерами и личностными характеристиками. Однако в данном случае наличествовал один общий для всех принцип. Ведь все они являлись учеными, по-настоящему увлеченными своим делом. Но по-другому и быть не могло, потому что случайные люди просто сами бы не захотели отправиться в подобное путешествие, что, кстати, неоднократно подтвердилось перед отправлением, когда несколько человек отказалось лететь. В общем, капризная Фортуна постепенно начинала поворачиваться к миссии "Искателя" лицом. Через относительно короткое время после начала изысканий стали оправдываться многие ожидания, как самих членов, так и устроителей экспедиции.
Потоком поступали крайне интересные данные, уже свершилось несколько открытий. Аппаратура, доставившая столько неприятностей до этого, теперь работала идеально.
То же самое касалось и капризной Греты. Телескоп, оказавшись в этом, лишенном сколь-нибудь заметных источников гравитации пространстве, оправдывал самые смелые ожидания, исправно добывая ценнейшие данные. Профессор Николаев, принимая восторженные доклады Стива на Землю, не раз отмечал, что Грета за время миссии сделает для развития джи-астрономии столько, сколько не было сделано за все предыдущие годы ее существования как науки.